Что сельские жители в поисках удачи устремляются в город, стало традицией. Но урок столкновения с цивилизацией оказывается непростым или даже мучительным. Великолепно ориентирующийся в деревенской жизни и в тонкостях природных явлений и вполне справляющийся с трудностями не слишком комфортного бытия, в городе селянин нередко теряется. Там он нередко превращается в закомплексованного индивида на распутье: то ли он деградирует – сожмётся, скукожится в попытках приспособления, то ли прорвётся сквозь испытания и неурядицы, поднявшись на новую ступень, обогатившись новыми знаниями и умениями.

Ещё более плачевным оказывается результат, когда цивилизация настигает крестьянина у него дома. Он как будто ещё остаётся человеком природы, но то, что он прежде любил, охранял и лелеял, - земля, лес за околицей, чистая тихая речка, столетиями формировавшиеся обычаи и нравственные устои, - быстро утрачивает в его глазах значимость и ценность.

Рынок, как самая мощная и грубая сила Цивилизации, для сознания, не прошедшего или прошедшего лишь отчасти путь интеллектуального постижения Мира, оказывается явлением разрушительным. Логика Рынка побеждает привязанность к земле и её дарам.

К примеру, зачем копошиться целыми днями в огороде, зачем проливать пот на покосе, когда можно тайно (или открыто, если в начальстве – свои люди) выпилить участок кедрового леса, хорошо заработать и жить, припеваючи, покупая в магазине продукты, пусть весьма сомнительного качества, но зато готовые.

Нелегко, впрочем, приходится и горожанину, связавшему свою жизнь с деревней, но недозревшему до такого шага. Он будет тосковать, ныть, ругать бездорожье, необходимость топить печку и заготавливать дровишки, бессмысленность крестьянского труда, тупость соседей, будет мучительно решать вопрос о собственном досуге. И, в конце концов, с большой долей вероятности либо сопьётся, либо впадёт в ипохондрию и ортодоксию, а вернее всего, и то, и другое.

Чтобы осознанно возрождать деревню, крестьянину, наверное, необходимо покинуть родные пределы, пройти испытания деньгами, Интеллектом, «легкой счастливой» жизнью горожанина, чтобы по-новому оценить то, чем он владел прежде, и проникнуться страстным желанием не просто вернуться к земле, но сделать жизнь на ней благоустроенной и радостной. Горожанину же необходимо достичь той степени искушенности Цивилизацией и той фазы постижения Мира, которые дают возможность увидеть ясно, что человек, сколько бы он ни умножал объем своих знаний и как бы ни технологизировал быт, не может придумать и тем более осуществить  способ бытия, равноценный красоте и гармонии МИРА БОЖЕСТВЕННОГО.

И, разумеется, каждому, кто вознамерится стать участником и подвижником возрождения деревни или просто пожелает приблизиться к матушке-Природе, нужно тщательно взвесить и соразмерить свои силы и возможности. 

Новая Деревня - не иллюзия. Напротив, поскольку мерилом совершенства, а главное, жизнеспособности Цивилизации является степень слияния с Природой, альтернативы Деревне нет.

Будущее - не за бетонными муравейниками, с их неестественными, гипертрофированными запросами и взаимной отчуждённостью, а за небольшими поселениями, расположенными в удобных местах обитания, не разрушающими природу, с размеренным бытом, и разумным распределением труда.

Для угасания деревни были исторические предпосылки. Ныне созрели условия и, что ещё важнее, - необходимость её возрождения. По крайней мере, этот сложный процесс начался.

Они уже ждут нас - родные наши заброшенные деревеньки, в течение многих веков бывшие нравственным тылом целого народа. Они устали от запущенности, холодного равнодушия, пренебрежения. Они грезят нами, жаждут нашего тепла, нашей любви, наших прикосновений.

А уж сколько благодати они нам вернут! Сколько чистых прекрасных мгновений! Сколько нравственных родников!

Вера СИНЕЛЬНИКОВА