Борис КОЛЬЧЕНКО. В присутствии Поэта
В юные годы, когда я жил в Питере, частенько ходил в дом-музей Пушкина на Мойке. Меня всегда поражала царящая там возвышенная атмосфера. Именно она порой вдохновляла на поиск чего-то нового, необычного. Однажды, рассматривая старинные гравюры, я захотел попасть в места, где жил и творил великий поэт, а именно в села: Михайловское, Тригорское, Пушкинские Горы. Денег в тот момент у меня почти не было, но я решил не оставлять задуманное и отправился автостопом. Если обычные питерские туристы могли совершить такое путешествие в течение дня, то мне понадобилось только на дорогу в один конец почти трое суток! Но я никуда не торопился. Понимал, что в полной мере насладиться духом того времени можно лишь мысленно оторвавшись от повседневности. Сама дорога, по которой в давние времена путешествовал Пушкин, уже доставляла удовольствие и немало забавных приключений. |
Многие километры прошел пешком, останавливаясь в живописных дубравах у реки. Наслаждался вкусом лесных ягод, пением птиц. Потом снова ехал на попутках. Понравится какая-нибудь церквушка – и я беззаботно выходил из машины, чтобы побродить возле нее. Никак не мог проехать и мимо белых башен Псковского кремля - облазил все, что мог...
В поселок Пушкинские Горы попал уже в сумерках - самое время подумать о ночлеге. Обычно этот вопрос заботил меня в последнюю очередь. Однажды даже провел ночь на лавочке в городском парке. Удовольствия, конечно, в этом было маловато. И мне не хотелось повторного эксперимента. Однако местные жители подсказали, что лучше всего остановиться в самом Святогорском монастыре. Именно так я и поступил. Меня поселили в одной из келий на пять человек. Раньше здесь жили монахи. И, похоже, что нынешние хозяева мало что поменяли в аскетичном интерьере. Все было настоящее: толстые стены, маленькие зарешеченные окошки, старинные чугунные кровати. «Удобства» - во дворе. А для умывания возле дерева был подвешен допотопный рукомойник. Такая экзотика меня устраивала. Тем более, что все это удовольствие стоило мизерную даже по тем временам сумму – 50 копеек.На ночь ворота монастыря запирались. На территории имели право пребывать лишь немногочисленные постояльцы этого своеобразного «отеля». Несмотря на поздний час, мне не терпелось осмотреть окрестности монастыря. Пожилая смотрительница гостиницы, заметив мой интерес к древностям, оставила все свои дела и повела показывать все, что было там интересного. |
На невысоком холме располагалась часовня. Служительница долго возилась с огромным замком. Наконец дверь со скрипом отворилась, и мы вошли вовнутрь. Повеяло прохладой и умиротворением. Зажженная лампада, подвешенная на цепочке в углу, еле-еле освещала своды здания. И вдруг в моем сознании возникло ощущение нереальности, которое в эту ночь больше не покидало меня ни на мгновение. Я словно провалился в далекое прошлое. Вспомнились строки из трагедии «Борис Годунов», где описана ночь в Чудовом монастыре. Из полумрака стали выплывать какие-то тени. Тут же вырисовался образ склонившегося над рукописью отца Пимена, неторопливо выводящего послание потомкам: Еще одно, последнее сказанье – И летопись окончена моя… |
Как потом выяснилось, именно эта часовня послужила прообразом сцены в Чудовом монастыре.
Рядом с часовней - могила поэта. Такая же незатейливая и скромная, как и все, что имелось вокруг. Куда ей до пышных надгробий современных «новых русских»!
Мое состояние было настолько необычным, что я хотел все что угодно отдать за то, чтобы оно никогда не прерывалось. Похоже на состояние полета, невероятной легкости. Казалось, что тела вовсе нет. Во всяком случае, оно не напоминало о своих потребностях - несмотря на то, что в течение дня я ничего не ел, голода совсем не чувствовалось.
Не знаю, сколько пробыл в часовне. Время словно остановилось. Пришел в себя, когда от порыва ветра лампада затухла, и наступил полный мрак. И тут я заметил в помещении какое-то странное мерцание. Мириады серебристых точек кружились в хороводе словно снежинки. Из них то и дело вырисовывались фантастические образы животных и людей. Бред какой-то, подумал я, надо поскорее выбираться наружу. Во дворе монастыря, присел на лавочку под огромным раскидистым деревом и очутился в состоянии безмыслия. Я полностью забыл о том, кто я и зачем тут нахожусь. Я казался в какой-то иной реальности. Удивительное дело, но каким-то шестым чувством я ощущал присутствие поэта. Все его творчество вдруг предстало передо мной в совершенно ином свете. Оно вливалось в меня не через слова, а каким-то невербальным способом. Ни одно учебное пособие по литературе, ни один трактат о творчестве Пушкина не в состоянии дать столько информации, сколько я получил в те незабываемые мгновения. Это было явное погружение в ментальное поле поэта. Мне даже казалось, что я – это он. |
На следующий день я отправился пешком в село Михайловское, где находилась бывшая усадьба Пушкина. Мое мистическое состояние не проходило, а только усиливалось. Образы героев «Евгения Онегина» словно оживали и становились реальными.
Помните слова К. Вяземского, взятые поэтом в качестве эпиграфа к первой части: «И жить торопится и чувствовать спешит...» Я же никуда не торопился. И в этот день часами сидел то в одном месте огромной усадьбы, то в другом, любуясь описанными поэтом картинами:
Деревня, где скучал Евгений, Была прелестный уголок; Там друг невинных наслаждений Благословить бы небо мог... |
Казалось, что ничего в окружающем меня ландшафте не изменилось за это время. Те же луга, те же поля, та же речка… И можно было только поражаться, насколько точно Пушкин облекал в самые обыкновенные слова то, что он видел вокруг. Сотворенные им образы настолько живые, что сравнимы по точности с фотографиями. Это не только гениальность, но и самая настоящая мистика. Ведь припадая к живому роднику его поэзии, мы тоже имеем возможность наполниться божественной энергией, чистотой, возвышенностью и обрести в себе нечто высшее.
Пушкин – это ключ, помогающий открыть в себе несметные богатства. Но большинство людей пробегает мимо рассыпанных у их ног сокровищ.
Один за другим к старинной помещичьей усадьбе подкатывают туристические автобусы. С шумом, гамом и криками из них вываливаются разноголосые толпы и, следуя организованными группками за вечно спеша-щими и суетящимися гидами, устремляются по выверенному кем-то маршруту, отступать от которого никому не положено. Вскоре всех зовут обратно. Кто-то судорожно пытается урвать пару лишних минут, чтобы запечат-леть себя на фоне усадьбы, кто-то торопится купить сувенир с изображением поэта. |
И вот, наконец, автобус с довольными туристами скрывается из виду. Вновь наступает тишина. И ко мне возвращается состояние единения с теми образами, которыми наполнено здешнее пространство. И мысли, навеянные увиденным.
Мы все учились понемногу Чему-нибудь и как-нибудь…
Нынешняя образованность поверхностна, в ней нет глубины, нет проникновения в тайный смысл, который раскрывается лишь тем, кто готов принять его (как говорят на востоке: когда готов ученик, приходит учитель). Пушкин – величайший учитель и величайший мистик, которому были подвластны земные и небесные тайны. |
И он чрезвычайно актуален именно сейчас, так как предвидел опасность, исходящую от оторванности от природы в погоне за мишурой, которую нам подбрасывает технократическая цивилизация.
В «Евгении Онегине» показана бессмысленность и никчемность тех, кто стремится «брать от жизни все». Но не эти ли слова стали девизом современного общества потребителей? Больше удовольствий, больше развлечений, больше материальных благ – разве не к этому стремятся люди? Нынешние Онегины за двести лет ничуть не изменились. Даже если и говорят о своих культурных запросах, то делают это скорее, исходя не из потребностей духа, а для того, чтобы при случае блеснуть своим ментальным «багажом».
Чего ж вам больше? Свет решил,
Что он умен и очень мил.
Вышеупомянутые организованные туристы ездят на подобные экскурсии не из великой любви к поэзии, а из тщеславия, для «галочки», чтобы при случае сказать: «Да, бывал я там - ничего особенного…». Прикосновение к тайнам бытия не терпит суеты и спешки, а тем более надоедливых и пустозвонных попутчиков. Потому я и старался все время путешествовать в одиночестве. Как-то меня спросили: «А тебе что, не скучно без компании?». Я очень удивился этому вопросу, и ответил: «Конечно нет, иначе я не увидел бы и сотой доли того, что мне открылось». |
Есть места, где следует пребывать в безмолвии. Это храмы, музеи, зоны высокогорья. Но люди и там обсуждают свои семейные и производственные проблемы, грузятся дрязгами с соседями, родственниками. Их мозг находится в том же хаосе, из которого они могли бы на короткое время выпасть, попав в зоны высоких энергий. Но в состоянии ли вечно спешащие люди воспользоваться силой и благостью этих мест? Конечно же, нет! Ведь своей суетливостью они наглухо закрываются от того энергетического потока, который мог бы наполнить их души величайшим смыслом.
Этот божественный поток открыт для всех. Только мы сами избегаем его, следуя капризам собственного эго. Мы торопимся жить и упускаем, как это не парадоксально звучит, саму жизнь. Ненасытность стала нашей основной болезнью. Не только в материальной сфере, но и во всех остальных. В сфере чувств, например.
Отношения, построенные на истинной любви, становятся в чем-то архаичными. Они заменяются суррогатным быстрым и безопасным сексом. Нравственные ценности инфлируют с невероятной скоростью. И чтобы удовлетворить свою ненасытность, требуются более сильные дозы впечатлений. Вот и носятся по всему миру толпы туристов. Кочуя из одного отеля в другой, бегом осматривая архитектурные памятники, они не успевают получить подлинного удовольствия ни от одного из этих мест. Их мысли все время где-то впереди - в новых поездках и новых впечатлениях. Ведь им надо успеть взять от жизни все, а этого всего слишком много. Как же не спешить? Только вот эта торопливость почему-то делает людей неудовлетворенными, несмотря на то, что они уже вобрали в себя столько всего, что впору бы очиститься от своей ноши. Как-то я путешествовал по Египту с такой же группой. Когда оказался в знаменитом Карнакском храме, то решил побыть там подольше. Остальные помчались скупать золото, которое мне было не нужно. Зато несколько часов провел среди божественной красоты. И вновь поразился, как легко и просто в подобных местах на тебя снисходит медитативное состояние. Ты словно погружаешься в необычайно мощное энергетическое поле, которое обволакивает и наполняет мудростью. Вот выдержка из дневника: |
«Я стоял один на один перед вратами гигантского сооружения, и меня охватило трансцендентное чувство, которое иногда бывает в молитвенном или медитативном состоянии: времени не существовало, пространство развернулось до объема вселенной, - и одновременно сжалось до предела точки в груди. Никто не мог помешать наслаждаться потоком времени, пронизывающем тело и душу…».
Главное, никуда не спешить, быть пассивным и восприимчивым. Только тогда мы выпадем из этой сумасшедшей гонки, которая превращает нашу жизнь в настоящий ад.
Жить и довольствоваться тем, что нам дает сегодняшний день – это настоящее искусство. И именно к этому нас призывает Пушкин. Он подсказывает, что если жить согласно космическим ритмам, то непременно станешь гармоничным и счастливым. В природе все закономерно. И если мы бросили семя в почву и полили его влагой, то этого достаточно на сей момент, не стоит прилагать больше никаких усилий и тянуть из него росток. Чтобы семя взошло и принесло свои плоды, – требуется время. И надо научиться быть терпеливым. Но люди не хотят ждать. Они агрессивны, требовательны, им нужны результаты сию минуту. А это уже противоречит законам природы, становится препятствием для того, чтобы быть в состоянии гармонии. Есть забавный анекдот: |
На съезде картофелеводов выступают докладчики. Один говорит, что в год получает два урожая картошки, другой рапортует: «А мы – три урожая!» Поднимается чукча и говорит:
- А мы, однако, посадим картошку и на следующий день уже собираем урожай.
- Как это? – удивились все.
- Да так. Очень кушать хочется…
Все случается в нужный момент. И не стоит торопить время. Если мы принимаем все, как есть и не требуем от природы чудес, то только тогда с нами происходит чудо: мы обретаем внутреннюю гармонию, испытываем радость и наслаждение от самой деятельности. В любом деле важно состояние души, но большинство людей душу игнорируют. Почему же мы так боимся хоть на короткое мгновение остановиться и заглянуть внутрь себя?
Да потому, что полны страха. Мы боимся увидеть внутри себя пустоты, те черные дыры, которые стараемся заполнить суетливой деятельностью во внешнем мире. Мы боимся показаться другим людям примитивными и ничего собой не представляющими. Потому так лихорадочно наполняем свой ум «знаниями» и «впечатлениями», подпитывающими эго. И основным мерилом тут становится не глубина чувств, а количество полученной информации.
Есть даже издательства, которые делают свой бизнес на выхолащивании произведений великих. Всего пять страниц текста - и вы уже «прочитали» «Войну и Мир». Представляете, каким будет «Евгений Онегин» на двух страничках?! Но именно такое образование и становится нормой. Что же делать? В том и суть, что ничего не надо делать. Следует остановиться и подумать: а надо ли торопиться жить? Может быть, именно эта остановка и станет самым важным моментом вашей жизни. Новой точкой отсчета, с которой к вам придут новое понимание и новые чувства. Борис КОЛЬЧЕНКО |
Перейти:
| На главную | Творчество |
Список публикаций автора |
|---|